Автобиография Денниса Бергкампа. Глава 19: «Шеф». Часть вторая

“Непобедимых” любили многие, но то, что Брюс Риок называет эту команду идеалом футбола, трогает особенно сильно.

Брюс не скрывал эмоции, говоря о них: “Это была сама Красота! Балет ! Искусство! Они могли играть против соперника в каком угодно стиле. Будучи футболистом, хотели бы вы выступать за эту команду? Будучи тренером, хотели бы с ней работать? Будучи болельщиком, наслаждались бы вы её игрой? Конечно! Конечно! Что тут можно возразить?”

Деннис: “Да, это всё правда. И как мило со стороны Брюса. Он отличный парень, ни о чём не сожалеет и не держит зла. И он прав. Я видел одно своё давнее интервью, где я сказал, что мы переписываем историю футбола. Думаю, так оно и было. Арсен говорил про меня, что я стремлюсь к совершенству, но это можно отнести и ко всей той команде. Мы были невероятно близки к идеалу. Конечно, случались и провальные игры, когда мы не могли попасть по мячу, но гораздо чаще мы действовали бесподобно, почти-почти на том уровне, каким и должен быть футбол”.

“Тьерри упомянул про то ощущение, когда выходишь на поле, заранее зная, что победишь. Да, пожалуй, так и было. Не знаешь, сколько и когда забьёшь, но не сомневаешься в победе. Можешь просто поверить нам с Тьерри на слово, это непередаваемое чувство. Это как бежать стометровку и быть Усейном Болтом. Это и есть твоя цель как спортсмена — совершенство. Мы вплотную подобрались к нему в те годы. Мы знали, что были лучшей командой в лиге, мы все улыбались и радовались своей игре, и в этом успехе был вклад каждого… Фантастика. Точно знаешь, куда надо пасовать. Точно знаешь, куда побежит каждый, словно читаешь его мысли. Находиться внутри команды было ещё интереснее. В общем, удивительное было время. Фееричные матчи. Даже странно, как это Тьерри умудряется помнить детали. Я пытаюсь что-то вспомнить, а у меня такое ощущение, что прошло совсем немного времени между моим приездом в Англию и появлением той великой команды. На самом деле, прошло два или три года, а кажется, что это случилось за полсезона, не больше. Потом пришёл успех. Потом мы чуть сбавили обороты. А затем уже начался период расцвета, когда мы не только не опускали планку, а, наоборот, задирали её всё выше”.

– Можешь сравнить “Непобедимых” с другими командами, в которых тебе довелось играть или которые ты видел?

– Сразу приходит на ум сборная Голландии в период между 1998-м и 2000-м, которая тоже играла здорово. Ещё вспоминается “Милан”, но, пожалуй, вне конкурса идёт “Барселона” Гвардиолы [когда они обыграли “МЮ” в финале Лиги чемпионов в 2009-м]. Я имею в виду, что это футбол вообще с другой планеты: непрекращающееся движение, игра в одно-два касания и один игрок, который меняет ход игры каждый раз, когда ему предоставляется малейший шанс. Соперники не имели защиты против такого футбола. “Барса” задала новый стандарт, а остальным оставалось чесать голову и думать, что они могут ей противопоставить.

– И у всех этих команд голландские корни, или это иллюзия?

– Да нет, не думаю. Многие по-настоящему любят голландский футбол. Возьмём на “Милан” Сакки и “Барселону” Гвардиолы. Есть между ними сходство. Спроси капитана сборной Франции Патрика Виейра, кто его любимый игрок, и он ответит, что Франк Райкаард. Анри скажет, что ван Бастен. Арсен Венгер скажет, что любит голландский футбол. Все эти команды были особенными, играли в свой футбол, им восхищалось множество людей, но у всех них голлансдкие корни. Это с одной стороны. С другой же, интересно проследить, где кончается этот голландский след. Где у “Арсенала” заканчивается голландское и начинается французское? С какого момента у “Милана” начинается своё, итальянское? В Испании… Я к тому, что было и есть много классных команд, но это не значит, что каждая из них переписывает историю футбола. “Манчестер Юнайтед” — великолепный клуб, но что такого особенного они сделали, чего не делал никто до них? “Ливерпуль”, который я помню, был командой Джона Барнса. Другие составы “Ливерпуля” много чего повыигрывали в разные годы, но именно команда Джона Барнса играла в самый невероятный футбол, они могли пасоваться хоть целый день. У “Арсенала” тоже были отличные команды, которые добывали трофеи. Но кто играл настолько ярко, что это запоминается на долгие годы? И сразу вспоминается “Милан”, и думаешь: вот они действительно изменили футбол.

– Среди болельщиков “Арсенала” идёт давний спор, кто из вас двоих — ты или Тьерри — был лучше. Тьерри великодушно называет тебя Мастером, говорит, что это всегда была твоя команда и всё в таком духе. А как считаешь ты?

— Проще всего было бы сделать ответную любезность и сказать, что Тьерри — “более большой” игрок, чем я. Мы настолько уважаем друг друга, что каждый из нас будет восхвалять другого. Но давайте посмотрим на факты. Чего добился Тьерри за довольно короткое время? Стал лучшим бомбардиром в истории клуба и выиграл несколько трофеев. Его страсть и бомбардирский талант просто невероятны. И этот его драйв… Вот говорят про меня, про мою жажду игры, но посмотрите лучше на него. На тренировках он просто выставлял людей дураками. У меня было ощущение, что он хочет чего-то доказать в каждой игре, на каждой тренировке, хотя у меня тоже такое было, но проявлялось несколько иначе…

– Так же, как и ты, Тьерри попал в “Арсенал” после того, как его недостаточно хорошо оценили в Италии. Он прослышал, что “Ювентус” собирается отдать его в аренду в “Удинезе” как часть оплаты за трансфер другого игрока, он пошёл к Лучано Моджи [тогдашнему президенту клуба, арестованного впоследствии за организацию договорных матчей] и прямо заявил: «Я не кусок мяса», — а затем, уже выходя из кабинета, бросил: «И, кстати, я больше не буду играть за “Ювентус”, а когда я уйду, то хочу перейти в “Арсенал”». Той же ночью он улетел в Париж, в самолёте случайно встретил Арсена Венгера и сказал тому, что хочет играть за “канониров”.

– Как-то не верится в случайную встречу в самолёте. Но да, начало карьеры в “Арсенале” у нас довольно похожее. Ведь тогда никто не видел стопроцентно его потенциал. Но вот он забил первый мяч “Саутгемптону”... Потом мы поменялись позициями на поле, он почувствовал себя намного увереннее и пошло-поехало...

— Помню, ты сказал, что Патрик Виейра очень сильно похож на своего кумира Франка Райкаарда и как человек, и как игрок. Как считаешь, а Тьерри похож на ван Бастена?

– А вот они абсолютно разные. У Тьерри больше страсти, больше мастерства, больше огня в глазах, он более взрывной. Марко же более хладнокровный убийца, способный решать игры, приканчивать целые команды, доканывать защитников… из-за него они могли заканчивать карьеру! Марко действовал в определённой зоне на поле, тогда как Тьерри всегда нужен был простор и возможность врываться в штрафную с флангов. Это говоря о футболе. Но и характеры у них несхожие. Тьерри — очень приземлённый человек во всем, что не касается футбола. Он называет меня величайшим игроком “Арсенала”, я называю его. Знаешь, ведь меня в одно время сравнивали и с Марко. Наверно, не очень правильно делать такие сравнения, каждый уникален. Хотя если посмотреть на величайших игроков последних лет тридцати, то можно заметить, что чем-то они точно схожи. Манера, бомбардирский талант… большие клубы, трофеи.

Тьерри описывает свой стиль.

«Большинству нападающих требуется полный контроль над мячом, чтобы забить. Великие бомбардиры знают, когда сделать паузу. Контроль над мячом — пауза — гол. Иногда я бил очень быстро, потому что по-другому было нельзя. Но когда у меня есть время, я стремлюсь улучшить позицию... смотрю на вратаря... и только потом бью. Мне незачем смотреть на мяч, я и так знаю, где он. Я бы выделил два стиля. Первый — как у Ромарио. Он всегда ждёт, когда вратарь прыгнет на мяч, а сам бьёт, пока кипер летит, застаёт его врасплох в полёте. Второй способ — как у нас с Деннисом. Полный контроль над мячом, и в тот самый момент, когда вратарь собирается выскочить на тебя — делаешь паузу и в это время смотришь на него. И он замирает! Ты словно замораживаешь его, пусть всего на одно мгновение.  Положим, вратарь хочет броситься тебе в ноги. Если ты замешкаешься и станешь смотреть вниз, где там мяч, он легко накроет тебя. Вот для чего надо смотреть прямо на него. Итак, обработал мяч, поднимаешь взгляд на вратаря, гипнотизируя его, бьёшь.»

Знаешь такую детскую игру, когда один водит, ты крадёшься к нему, но когда он тебя смотрит, ты должен замереть? То же самое с голкиперами. То же самое, кстати, и с дриблингом. Робер Пирес делал эту штуку великолепно. Обработал мяч, встал, посмотрел на соперника и — прокинул мимо него. Но сразу скажу, это очень тяжело. Если дашь защитнику подойти слишком близко, ты уже от него не уйдёшь. Поэтому: остановился — как Крис Уоддл — и побежал. Остановка... и ускорение! Очень трудно резко останавливаться и снова ускоряться, на надо обязательно загипнотизировать защитника или вратаря. Заморозить их! Деннис вот понимает, о чём я. У него тоже есть это. Деннис тебе тоже скажет, что надо их слегка одурачить. Он очень любил так делать. Если не смотришь на кипера, то ему легче прочитать тебя, что ты будешь делать дальше. Но если прикуёшь его взглядом, он останется стоять на месте... и тогда завершающий удар даже может быть не очень точным. Не важно, что за вратарь против тебя, это работает с любым. Если смотреть на Денниса, то понимаешь всё, что он задумывал с самого начала. Если он хотел сделать три касания, то он их и сделает. Замысел Денниса понятен сразу, и он забил очень много таких голов. 

– Тьерри говорит, что ты тоже гипнотизировал соперников взглядом.

– Да, это замечательно, у меня тоже была такая фишка, и теперь я пытаюсь научить этому своих воспитанников... Но проще показать [показывает]. Мы говорим: "встань ровно перед воротами, успокойся, замри на мгновение и...", но как это получалось у Тьерри — вот он, высочайший класс!

– Раньше ты никому это не объяснял?

– Не особо. Когда играешь, у тебя каждый день тренировки, и только когда заканчиваешь карьеру, у тебя появляется время обсудить, кто как играет и кто что делает. Иногда, бывает, что-то проскользнёт в интервью, но большую часть времени ты занят совсем другим. Ты же не ходишь и не рассказываешь всем подряд, что ты о них думаешь.  

– У футболистов так принято?

– Это выходит за рамки футбола. Каждый сосредотачивается на следующей игре, тренировке, на обсуждения попросту нет времени. Не будешь же по часу комментировать каждое действие.  

– А ты, наверно, теперь делаешь наоборот? Шуточки-прибауточки?..

– Не без этого. Порой достаточно малейшей ухмылки или полуулыбки достаточно, чтобы понять, кто как думает. Я получаю классный пас от Фредди, а Тьерри бросает на меня один только взгляд, и я понимаю, что он тоже оценил. Тут не нужны слова.

– Боб Уилсон считал, что в другое время или в другой команде Робер Пирес был бы суперзвездой.

– Робер — шикарный игрок, и со своей ролью он справлялся блестяще. Он в одиночку решал игры, пасовал, комбинировал, играл умно и результативно. Да, редкий игрок. Но всё же мне кажется, что в его успехах есть и заслуга его партнёров, которые помогли ему раскрыть весь потенциал.

– Как может вообще команда играть так здорово, как вы тогда в Лидсе?

– Я всегда считал, что любой клуб АПЛ может собрать 11 хороших игроков в старт. Но не менее важны и номера с 12-го по 16-й, или с 12-го по 21-й в Лиге Чемпионов. И вся штука в том, насколько глубоко резерв вовлечён в тренировки. Если основа тренируется на высочайшем уровне, остальные тоже подтянутся. Когда нужна замена в игре, продолжит ли команда действовать на том же уровне? Тренер может только гадать. В те годы я был уверен в парнях вроде Лужного или Джефферса, которые хоть и редко попадали в основу, но тренировались наравне со всеми, поэтому они не подводили. Любому тренеру крайне важно обеспечить такие условия для резервистов. Арсен правильно говорил, что любая команда строится на 5–6 ключевых футболистах.

Но она сильна настолько, насколько сильно самое слабое её звено. Если оно способно поддерживать уровень тех лучших, то это сильная команда. Но если ты чувствуешь, что кто-то может подвести, то это уже проблема. Чем больше у тебя классных игроков, к которым будут тянуться остальные, тем выше уровень твоей команды в целом.

Но не менее важный фактор, про который говорил Арсен, — это уважение к самой игре. Одной или двух звезд, живущих в отрыве от остальных, — мало, они могут вытянуть на себе 10–15 игр в сезоне, но всё внимание противника будет сосредоточено на них, и они вряд ли выиграют тебе чемпионат. Чемпионом станет та команда, в которой звёзды уважают партнёров, а те в свою очередь помогают звёздам добиваться общего результата.

– Если оглянуться назад, кажется даже странным, что вы так и не выиграли Лигу Чемпионов. Кто-то винит в этом поле "Уэмбли", где вам приходилось играть домашние матчи первые два сезона.

– Некоторые наши защитники просто ненавидели "Уэмбли", потому что поле там намного больше, чем на нашем стадионе, и приходится защищать большее пространство. А нападающим наоборот вольготнее, так что мне это вполне нравилось. К тому же здорово ощущать поддержку 70 тысяч болельщиков на каждой домашней игре. И всё же мне кажется, что в конце 90-х мы просто не были готовы как команда. Я имею в виду, что будь у нас ещё несколько лет в запасе, пришли бы Тьерри, Фредди и Робер — тогда мы просто уничтожали бы всех на "Уэмбли".

– Тьерри склонен винить календарь сезона 2004, когда на короткий отрезок подряд пришлись матчи против "Ливерпуля" в чемпионате, "МЮ" в полуфинале Кубка и два матча против "Челси" в Лиге Чемпионов — всё это за 8 дней... При таком диком графике тело должно было дать сбой, и это случилось в ответном матче против "Челси". Тьерри считает, что Федерация должна была перенести кубковый полуфинал с "Манчестером". 

– В том сезоне мы думали, что теперь-то мы готовы к победе в Лиге чемпионов. Я ощущал, что у нас была великолепная команда, и если бы мы преодолели тот четвертьфинал, ничто не остановило бы нас на пути к трофею. Но так уже случалось не раз, что предстоит играть двухматчевый четвертьфинал в еврокубке, полуфинал у себя в кубке и суперважный матч в Лиге. И во всех матчах необходимо участие лучших игроков. А если они уже прилично изнурены по ходу сезона, то неизбежны поражения. Я не оправдываюсь, нисколько... Просто на высшем уровне это обычное дело.

– Твои партнёры ссылаются на твоё отсутствие в ключевых выездных матчах Лиги чемпионов. Сол, Патрик и Тьерри все, как один, подчёркивают, что понимают твою аэрофобию, но уверены, что "Арсеналу" было бы под силу замахнуться на Кубок чемпионов, если бы играл в тех матчах.

– Нельзя утверждать однозначно, но я не верю, что один человек может влиять на исход игры.

– Но ты же был не рядовым членом команды, а составлял очень важную её часть.

— Да, поначалу, когда я был на самом пике формы, я добирался на выездные матчи на машине, например, с "Фиорентиной" и "Барселоной". Но неизвестно, помогло ли это. Не думаю, что я внё бы решающий перевес в гостевых играх. То есть, у нас был Тьерри, который рвал и метал. Он сыграл здорово с "Реалом" и особенно с "Интером" (1-5 в гостях на "Сан-Сиро"). А в домашнем матче я был в составе, и мы проиграли.

– То есть, когда ты играл, вы дома проигрываете 0-3, а без тебя команда выигрывает 5–1?

– Ну да! Так что нельзя сказать однозначно. По крайней мере, я не возьмусь.

– Но ты выглядишь довольно грустным при этом.

– Разочарование — одна из граней футбола. Например, приходится пропускать какие-то матчи. Я говорил об этом уже тысячу раз. Можно не играть из-за травмы, а можно из предосторожности. Ведь тогда я подбирался к возрасту, когда трудно выдержать три матча топ-уровня за неделю. Клуб это понимал, понимал и я. Я мог сыграть в выходные, но на неделе мне нужен был отдых, чтобы я мог выйти на поле через неделю.

– Ты играл в таком режиме, начиная с 2002-го года?

– Да, по-моему.

– Но в сезоне, когда "Арсенал" сделал второй Золотой дубль, ты в большинстве матчей принял участие.

– Да. И только когда мне стукнуло 32 или 33, тогда я уже стал играть меньше. Не то чтобы я выбирал, когда выйти на поле, а когда нет...

– Но ты уже не главная звезда команды?

– Именно тогда и настал этот момент. Вроде на моей позиции стал играть Кану, не помню точно. Кану или Вильтор, кто-то из них... А параллельно с этим я менял свою роль на поле — из бомбардира и нападающего вообще я стал превращаться в диспетчера. До меня такая метаморфоза случилась с Йаном Райтом и, конечно, Николя Анелька: частенько я оставался в центре поля, а забивали другие. Я и до этого так частенько играл. Не скажу, что я был в числе лучших бомбардиров в Англии, но постепенно стал участвовать в атаках ещё меньше, и меня это вполне устраивало. Тут  уже не требовалась большая страсть, но временами она проявлялась, что даже удивляло окружающих.

Как тот гол "Лестеру", когда я убежал один на один с центра поля. По-моему, это был забег с Мэттом Апсоном, а потом я перекинул мяч через голкипера. Но я редко теперь оказывался на острие. Со стороны казалось, что во мне угас запал, но это скорее потому, что я стал играть совсем другую роль на поле, а не потому, что начал сказываться возраст. Ну ладно, сказалось и то, и другое.

– К 2005-му году, когда вы играли в финале Кубка, казалось, твой задор иссяк совсем... В той игре Тьерри был травмирован, и ты выдвинулся на острие атаки. Странная получилась игра: "Арсенал" почти весь матч оборонялся, и вытянул по пенальти...

– Да уж, чудная игра. Но с моим задором было всё в порядке. Просто теперь он проявлялся эпизодически, а не весь матч. Да и Тьерри тогда был настолько быстр, что на его фоне я казался совсем медлительным. Но что касается контроля мяча, паса... Мне всегда это удавалось намного лучше, чем спринтерские забеги.

– Я спросил Арсена, как ты себя чувствовал в команде в последние годы карьеры. Он сказал, что ты был всё так же сконцентрирован на футболе, просто это давалось с всё большим трудом.

– Думаю, в клубе размышляли, как вести себя со мной дальше. "У нас была та великая команда, но Деннис стареет, а Тьерри становится главной звездой команды, а философия Арсена гласит, что нельзя иметь в клубе одну главную звезду, потому что поневоле начинаешь от неё зависеть и это делает команду уязвимой." Вот с такой проблемой они столкнулись. К тому моменту многие английские игроки уже закончили играть, а я уже был немолод, чтобы вести за собой молодёжь. Они понимали, что моё влияние в раздевалке по-прежнему огромно, но не могли предугадать, как я отнесусь к тому, что у меня будет всё меньше игрового времени.

— А с тобой они это не обсуждали? Наверно, Венгеру было проще всего сесть с тобой и напрямую спросить: "Ну что, старина, а как ты видишь эту ситуацию?.."

— Самое забавное, что в футболе так никто не делает! Конечно, я слишком горд, чтобы просто сказать: "Мне достаточно сыграть 20 матчей, я буду вполне доволен". Но я не мог бы так сказать, вот в чём была соль. Я хотел выходить на поле в каждом матче, а когда меня не выпускали, я был зол на тренера. Иногда мы с Арсеном серьёзно могли повздорить. Он опирался на статистику, и однажды, не выдержав, я сказал ему: "А в этой вашей статистике отражается, что я могу изменить ход игры одним классны пасом?" Он отвечал: "В последние 30 минут матча ты бегаешь намного меньше, и резко возрастает риск получить травму". Это означало примерно: "Ты теряешь запал". Может, так всё и было, признаю. Но я опять за своё: да я даю команде гораздо больше, чем... И иногда наши разногласия заходили далеко, и он в сердцах мог выпалить: "Ты думаешь только о себе". Так что я был у него плохишом! [смеётся]

– И вы разговаривали на повышенных тонах?

– Не так уж часто, но случалось. Но всё равно с уважением: никаких проклятий или перехода на личности. Так могло случиться, когда он объвлял перед матчем, что я в запасе. Но и потом, когда мне было уже 35 или 36, он часто спрашивал: "Ну ты как, готов играть или начшёшь на лавке?" Не знаю, что он про себя думал в эти моменты: "Лучше бы тебя вообще здесь не было" или "Я слишком сильно тебя уважаю". В том возрасте я уже не мог выходить на поле в каждом матче. Но внутри всё равно был какой-то голос, утвержавший, что я ещё в порядке.

– А на двадцать минут в концовке ты сам не хотел выходить?

– Ну, под конец я уже и от этого не отказался бы. Если я был в заявке, то обязательно надеялся сыграть. Но, честно говоря, в большинстве случаев, когда его решение не было вынужденным, он прямо говорил, что я не сыграю. Так что уважение, конечно, тоже присутствовало. Спорили мы только по поводу того, сыграю я или нет. Может, это немного по-детски с моей стороны, но это шло из сердца... У нас обоих.

– И к тому времени предпочтение отдавали не тебе, а Хосе Антонио Рейесу?

– Ага.

– Сейчас такой ход выглядел бы странновато.

– Да уж.

– А кто ещё мог выйти вместо тебя?

– Сначала были Кану, Вильтор, Анри и я, четыре кандидата на две позиции в нападении, и активно применяли ротацию состава. "Ты не можешь играть абсолютно каждый матч" и тому подобная херня. Потом были Адебайор и Рейес... Пришло странное для меня время. С одной стороны, я уважаю твой решение, тренер, но с другой — это же я, я, который может решить исход любого матча. Иногда, когда игра принимала слишком хаотичный характер, меня выпускали на последние двадцать минут, чтобы успокоить команду, подержать мяч, снов войти в размеренный ритм. Что-то вроде: "Отдайте мяч Деннису, и можно немножко расслабиться", потому что большинство игроков теряли мяч слишком быстро. Я не возражал, это всё равно был футбол, я всё равно играл и имел значение, пусть и в другой роли. Наверно, так было в последние мои два или три года в "Арсенале". Арсен уже прямо сказал, что не видит меня в основе, но что я был важен для сплочения команды, и спросил меня, как я вижу свою карьеру дальше. Я ответил, что хочу остатья ещё на год и завершить на "Хайбери", который за эти 11 лет стал родным для меня. Так что я принимал предложенную мне роль. Без малейших сожалений. 

– Не планировал восстаний против существовашего хода вещей?

– Да нет, всё шло, как надо, жалко только, что под конец не выиграли Лигу чемпионов.

– Финал Лиги чемпионов против "Барселоны" в Париже, 2006-й год. Могла бы получиться идеальная лебединая песня. Но Йенс Леман зарабатывает удаление, "Арсенал" остаётся вдесятером, Сол забивает, вы долго ведёте, но под конец они забивают два гола, и у вас больше никогда не будет такого прекрасного шанса на кубок...

– Арсен очень расстроился, как и все мы. Думаю, у него в голове был несколько другой сценарий.

– Вы ведёте 3–0, остаётся минут десять до конца, и ты выходишь, чтобы насладиться моментами величайшего триумфа?..

– Что-то вроде того. Или наоборот проигрывать 0–2 и просто выпустить меня на десять минут в концовке. У нас тогда было необыкновенное единение, что ли. Ведь... Расти, идти этим путём вместе, выиграть множество трофеев и наконец попасть в финал Лиги чемпионов. "Бог ты мой! Ах, если бы я был лет на пять моложе!" Но, наверно, это был верх того, на что мы могли надеяться. Мы уже были не те, что два года назад, нас не считали фаворитами. Конечно, мы могли победить, и жаль, что этого не случилось, но... мы всё равно были счастливы. Я был счастлив просто прожить тот момент.

Предыдущие главы

                           

Продолжение следует